Спивак Д. Л., Захарчук А. Г., Смирнова Т. Ю., Якупова Г. С., Куприянова В. А., Спивак И. М. Изменённые состояния сознания и долголетие: психология и генетика // Революция сознания: трансперсональные открытия, которые меняют мир. Материалы XVII Международной трансперсональной конференции, 23–27 июня, 2010 г. / Сост. и ред. В. В. Козлов, В. В. Майков, В. Ф. Петренко. — М.: МТА, МАПН, 2010. С. 301–309.
Изменённые состояния сознания и долголетие: психология и генетика
Спивак Д. Л., Захарчук А. Г., Смирнова Т. Ю., Якупова Г. С., Куприянова В. А., Спивак И. М. (Россия)
Введение
Настоящий доклад представляет промежуточные итоги проведения в жизнь научно-исследовательской программы изучения измененных состояний сознания, основанной в 1989 году профессором Л. И. Спиваком и Д. Л. Спиваком, работавшими в тесном взаимодействии с академиком Н. П. Бехтеревой. Указанная программа, таким образом, представляет собой старейшую как в Российской Федерации, так и на постсоветском пространстве в целом, программу систематического изучения указанных состояний, пользующуюся с момента ее заложения официальным признанием на уровне Российской академии наук. Для одного из основателей этой программы, она представляла собой в первую очередь средство переосмысления опыта, накопленного им в ходе многолетних исследований психоактивных препаратов (обзорную работу см.: Spivak L. Psychoactive Drug Research in Soviet Scientific Tradition // Journal of Psychoactive Drugs, 1991, No. 3, p. 271–281), для другого – более широкий контекст исследований языка и сознания (Spivak D. Linguistics of Altered States of Consciousness. Bochum, Univeritaetsverlag Brockmeyer, 1992).
В ходе многолетних научных исследований, проводившихся на базе или в сотрудничестве с рядом ведущих клиник и научно-исследовательских центров нашей страны, мы пришли к выводу, что измененные состояния сознания, систематически возникающие у нормальных людей при попадании в необычные или экстремальные условия, входят в число весьма конструктивных и в принципе саногенных средств психологической защиты, адаптации и личностного роста. В качестве показательного примера обоснованности и целесообразности такого подхода, мы можем указать на проведенное в рамках указанной программы изучение гендерно-специфических измененных состояний сознания, возникающих в ходе беременности и родов, в систематическом описании которых наш коллектив обладает научным приоритетом на мировом уровне (см., напр.: Gruzdev N., Spivak D. An Exploratory Investigation into the Association of Neuroticization, Cognitive Style, and Spirituality to Reported Altered States of Consciousness in Women Experiencing Childbirth // The International Journal of Transpersonal Studies, 2006, Vol. 25. P. 56–61).
Задачи
В силу относительной краткосрочности нашего наблюдения измененных состояний сознания (от нескольких часов – до 2–3 месяцев), возникает естественный вопрос, какой временной период должно охватывать изучение следовых и/или отложенных воздействий измененных состояний сознания, чтобы вполне убедиться в их конструктивности. На основании самых общих соображений, порядок такого интервала должен был бы соответствовать длине человеческой жизни, то есть охватывать срок, в любом случае не меньший, чем 20–30 лет. Лонгитюдное исследование, нацеленное на охват указанного временного интервала, уже начато. Вместе с тем, еще до его завершения существует возможность получить самую приблизительную, но вполне корректную оценку характера его результатов: достаточно обратиться к исследованию выраженности признаков измененных состояний сознания у старых и пожилых людей, в особенности у долгожителей. Цель настоящей работы состоит, таким образом, в представлении наших предварительных выводов о наличии, характере и направленности взаимосвязи измененных состояний сознания и близких им состояний типа религиозно- мистических, с одной стороны, и долголетия – с другой (ср. предварительные публикации, представляющие аргументы, свидетельствующие в пользу целесообразности данной научной стратегии: Спивак Д. Л., Захарчук А. Г., Павлов А. Е., Спивак И. М. Религиозно-психологические аспекты старения: новые данные // Религиоведение, 2007, №4, c.104–110; Spivak D., Zakharchuk A., Pavlov A., Spivak I. Longevity and spirituality: a psychophysiological study // International Journal of Psychophysiology, 2008, Vol. 69, No. 3, p. 287).
Методы
Наблюдалось 105 старых и пожилых людей и долгожителей, возрастом от 60 до 93 лет (m=75.7), русскоязычных, городских жителей, представляющих возрастную норму, наблюдавшихся в ходе рутинного пребывания в городском геронтологическом стационаре. Психологическая часть обследования представляла собой однократно примененный пакет стандартных методик, включавший в себя опросники, направленные на оперативную оценку уровня:
1. Невротизации (см.: Шкала для психологической экспресс-диагностики уровня невротизации (УН). Пособие для врачей и психологов / Ред. Л. И. Вассерман. СПб: Психоневрологический институт им. В. М. Бехтерева, Лаборатория клинической психологии, 1999);
2. Психологической активации (см.: Практикум по общей, экспериментальной и прикладной психологии / Ред. Крылов А. А., Маничев С. А. СПб: Питер, 2006, c. 309–314);
3. Признаков измененных состояний сознания (данный опросник (см. Приложение 1) был разработан нами, основываясь как на материалах наших клинических наблюдений, так и наиболее авторитетных смежных методик (Dittrich A. The Standardized Psychometric Assessment of Altered States of Consciousness (ASCs) in Humans // Pharmacopsychiatry, 1998, Vol. 31, Suppl. 2, № 7, p.80–84; Quekelberghe R. van, Altstötter-Gleich G., Hertweck E. Assessment Schedule for Altered States of Consciousness: a Brief Report // Journal of Parapsychology, 1991, Vol. 55, No.12, p.377–390). В настоящее время данный опросник находится на этапе доработки и стандартизации;
4. Интринзивной, зрелой религиозности, измеренной по данным т. н. Индекса глубинных религиозных переживаний (подробнее см. Kass J. D., Friedman R., Lesserman J., Zuttermeister P., Benson H. Health Outcomes and a New Index of Spiritual Experiences // Journal for the Scientific Study of Religion, 1991, Vol. 30, No.2, p. 203–211; определение интринзивной (внутренней) религиозности, в противовесе экстринзивного типа, см.: Allport G. W. The Individual and his Religion. NY: Macmillan, 1957; Allport G. W., Ross J. M. Personal Religious Orientation and Prejudice // Journal of Personality and Social Psychology, 1967, Vol. 5, No. 4, p. 432–443). Данный опросник, считающийся в настоящее время одним из наиболее эффективных средств оценки интринзивной религиозности, был переведен нами в контакте с его автором на русский язык и адаптирован для применения в русскоязычной среде. В качестве части такого исследования, на массовом материале было выполнено компаративное исследование уровня и особенностей зрелой религиозности у современных россиян, сравнительно с американцами; его нетривиальные результаты см.: Spivak D., Gruzdev N. Core religious experiences in cross-religious research // Pluralisme et reconnaissance: Defis des particularismes et des minorites. Paris: IIIT France, 2008, p. 373–387);
5. Напряженности психологических защит (отрицание, вытеснение, регрессия, компенсация, проекция, замещение, интеллектуализация, реактивное образование): данная методика основана на идеях известного плучиковского Индекса жизненного стиля (Вассерман Л. И. и др. Психологическая диагностика индекса жизненного стиля: Пособие для психологов и врачей. СПб: Психоневрологический институт им. В. М. Бехтерева, 2005).
При обработке полученных данных, прежде всего средствами факторного анализа, мы видели свою основную задачу в установлении того факта, с чем более склонно коррелировать присутствие признаков измененных состояний сознания (индекс 3) – с выраженностью невротизации (как в ее личностной, долгосрочной (индекс 1), так и реактивной, краткосрочной (индекс 2) ипостаси), либо же с напряженностью психологических защит (индекс 5). Другая задача состояла в прояснении структуры скрытых психологических резервов – а именно, сочетанном либо же независимом друг от друга задействовании измененных состояний сознания (индекс 3) и родственной им внутренней религиозности (индекс 4), в качестве противодействия возрастным стрессам. Естественно, что нам представлялось весьма важным и выяснение того, какой из исследованных психологических процессов обладает приоритетом в поддержке активного долголетия. Параллельно был проведен сбор как персональной информации, так и данных анамнеза, от точного возраста, пола, образования, семейного положения – до наличия и степени выраженности сердечно-сосудистых, онкологических, душевных и прочих заболеваний, а также применения в период наблюдения психоактивных препаратов разного типа. Привлекались также материалы особых, геронтологических опросников и индексов (Индекс самообслуживания, Индекс подвижности).
Генетическая часть настоящего исследования, проведенная на базе института Цитологии РАН, включала изучение полиморфизмов генов ренин-ангиотензиновой и серотониновой систем, а именно генов ангиотензин-превращающего фермента (ACE, angiotensin-converting enzyme), и гена серотонинового рецептора 2А (5НТR2А) соответственно. Причина первоочередного привлечения последнего к нашему исследованию состояла в уже установленной для него связи с вероятностью развития душевных заболеваний и с некоторыми размерностями духовности в широком смысле этого слова (Borg J., Andree B., Soderstrom H., Farde L. The Serotonin System and Spiritual Experiences // American Journal of Psychiatry, 2003, Vol. 160, p. 1965–1969), а также психическими акцентуациями некоторых типов (Schosser A., Fuchs K., Scharl T., Schloegelhofer M., Kindler J., Mossaheb N., Kaufmann R.M., Leisch F., Kasper S., Sieghart W., Aschauer H. N. Interaction between serotonin 5-HT2A receptor gene and dopamine transporter (DAT1) gene polymorphisms influences personality trait of persistence in Austrian Caucasians // World Journal of Biological Psychiatry, 2008, Vol. 13, p. 1–8.).
Напротив, ренин-ангиотензиновая система традиционно описывалась как связанная с иными, более низкими уровнями функционального состояния человека, в первую очередь с поддержанием сосудистого тонуса и общего гомеостаза (Evans A. E., Poirier O., Kee F., Leserf L., McCrum E. T., Falconer J., Crane D. F., O’Rourke F., Cambien A. Polymorphism of the angiotensin-converting enzyme gene in subjects who die from coronary heart disease // Quarterly Journal of Medicine, 1994, Vol. 87, p. 211–214). Вместе с тем, в последние годы были обнаружены ее прямые связи с вероятностью развития не только сердечно-сосудистой патологии, но также и психиатрических расстройств (Bondy B., Baghai T. C., Zill P., Bottlender R., Jaeger M., Minov C., Schule C., Zwanzger P., Rupprecht R., Engel R. R. Combined action of the ACE D- and g-protein-beta3 T-allele in major depression; a possible link to cardiovascular disease? // Molecular Psychiatry, 2002, Vol. 7, No. 10, p. 1120–1126).
Результаты и обсуждение
Проведя полную статистическую обработку полученных данных, мы пришли к выводу, что лишь один из рассмотренных нами психологических процессов может рассматриваться в качестве прямо связанного с долголетием: им является внутренняя (интринзивная) религиозность (индекс 4). Чем большую религиозность проявляли наблюдавшиеся нами пациенты, тем дольше они жили. Данный результат имеет черты системного сходства с концепцией Дж. Касса, пришедшего на другом материале к выводу о первостепенной роли интринзивной религиозности в противодействии «стрессогенным составляющим заболевания» (“stress-related components of illness”, см. цит. соч. указанного автора).
Однозначных связей, объединяющих измененные состояния сознания (индекс 3), на настоящий момент не выявлено. Вместе с тем, они вошли в состав одного фактора с напряженностью психологических защит (индекс 5), действуя на правах своего рода «дополнительной психологической защиты». На основании этого результата, можно предположить, что измененные состояния участвуют в поддержании своеобразного «центра психологической защиты», противодействующего нарастанию возрастных стрессов и, таким образом, принимают косвенное участие в достижении и поддержании активного долголетия.
Что касается невротизации, по части как ее личностного, долгосрочного, так и реактивного, краткосрочного типа (индексы 1–2), то она составила особый фактор, несвязанный с прочими психологическими процессами, включая и измененные состояния сознания. Данная закономерность подтверждает на материале нормального старения базовое для нас положение о саногенном и конструктивном характере измененных состояний сознания.
Наконец, нами были установлены генетические корреляты внутренних религиозных установок (индекс 4) и долголетия, составивших, как мы помним, один фактор: оба указанных показателя были прямо связаны с частотой аллеля A2 гена серотонинового рецептора (5НТR2А). Этот приоритетный результат открывает весьма конструктивную перспективу изучения роли наследственности в формировании зрелой религиозности.
Что касается данных по полиморфизмам гена ангиотензин-превращающего фермента (ACE), то они оказались значительно менее определенными. В самом предварительном порядке, в данном случае возможно предположить наличие связи с выраженностью невротизации.
Выводы
Как нам удалось установить в ходе исследования психологических процессов при старении, измененные состояния сознания не проявляют признаков прямой и/или сильной связи с долголетием: тенденция этого типа оказывается присущей зрелой, интринзивной религиозности. Последняя связь находит себе прямую генетическую поддержку по линии аллеля A2 серотонинового рецептора (5НТR2А).
Вместе с тем, измененные состояния сознания не проявили признаков близости к невротизации, по линии как ее личностного, долгосрочного, так и реактивного, краткосрочного типа. Напротив, все наши данные свидетельствуют пользу их согласованного взаимодействия с механизмами психологических защит, обеспечивающего, по всей видимости, успешное противодействие возрастным стрессам и поддержание личностного роста.
Благодарность
Авторы выражают признательность за плодотворные обсуждения и стимулирующее общение Майклу и Далси Мерфи, Дону Джонсону, Стэнли Криппнеру, Стэну и Кристине Гроф, Чарльзу Тарту, Керсти Вистранд – ярким личностям и выдающимся представителям трансперсональной мысли.
Настоящее исследование было поддержано Российским фондом фундаментальных исследований, грант 09-06-00012а, а также грантом Программы фундаментальных исследований Президиума РАН «Фундаментальные науки – медицине».
Приложение 1
Опросник признаков измененных состояний сознания
Я слышал(а) странные шумы (звуки, пение, шепот, голоса)
Я чувствовал(а) одновременно и счастье, и горе
Я погружался (-алась) в необычные фантазии
Я чувствовал(а) себя довольно внушаемой
Я видел(а) сны с кошмарами
Я видел(а) странные вспышки света (мерцание, лучи, очертания предметов или существ)
Я испытывал(а) мистические (религиозные) переживания
Я погружался (-алась) в яркие неотвязные воспоминания
Я улавливал(а) скрытый смысл слов собеседников
Я видел(а) «сны с полетами»
Я «выходил(а) из тела» и видел(а) себя со стороны
Я испытывал(а) необычные («какие то не мои») желания
Я понимал(а) смысл жизни
Я входил(а) в почти телепатический контакт с отсутствующими родными (близкими)
Я видел(а) «вещие сны»
Наблюдаемые сообщали о частоте и субъективно воспринимаемой интенсивности каждого из переживаний, перечисленных выше, выполняя следующие задания:
А. Как часто в течение последнего года у Вас появлялось такое переживание?
Никогда – 1-2 раза – Иногда – Периодически – Часто
Б. Какой силы оно было (обычно)?
Слабое – Довольно слабое – Умеренное – Довольно сильное – Сильное
Ответу по каждой из шкал приписывался индекс от 1 до 5, по возрастанию частоты или интенсивности соответствующего переживания. Получающиеся в итоге два индекса далее перемножались, давая оценку выраженности данного переживания. Наконец, индексы по всем переживаниям суммировались, давая общую оценку выраженности признаков ИСС у данного наблюдаемого.